Неточные совпадения
Одним словом, при этом
случае, как и при других подобных, вполне выразились: и
обычная глуповская восторженность, и
обычное глуповское легкомыслие.
— Я не могу допустить, — сказал Сергей Иванович с
обычною ему ясностью и отчетливостью выражения и изяществом дикции, — я не могу ни в каком
случае согласиться с Кейсом, чтобы всё мое представление о внешнем мире вытекало из впечатлений. Самое основное понятие бытия получено мною не чрез ощущение, ибо нет и специального органа для передачи этого понятия.
Ей так легко и спокойно было, так ясно она видела, что всё, что ей на железной дороге представлялось столь значительным, был только один из
обычных ничтожных
случаев светской жизни и что ей ни пред кем, ни пред собой стыдиться нечего.
Он справился о температуре, о докторе, сказал несколько
обычных в таких
случаях — утешающих слов, присмотрелся к лицу Варвары и решил...
Они с бьющимся от волнения сердцем ожидали обряда, пира, церемонии, а потом, окрестив, женив или похоронив человека, забывали самого человека и его судьбу и погружались в
обычную апатию, из которой выводил их новый такой же
случай — именины, свадьба и т. п.
— Реймер! — сказал Стильтон. — Вот
случай проделать шутку. У меня явился интересный замысел. Мне надоели
обычные развлечения, а хорошо шутить можно только одним способом: делать из людей игрушки.
Удивление это росло по мере того, как Райский пристальнее изучал личность этого друга Веры. И в этом
случае фантазия сослужила ему
обычную службу, осветив Тушина ярко, не делая из него, впрочем, никакого романтического идеала: личность была слишком проста для этого, открыта и не романтична.
Вам хочется знать, как я вдруг из своей покойной комнаты, которую оставлял только в
случае крайней надобности и всегда с сожалением, перешел на зыбкое лоно морей, как, избалованнейший из всех вас городскою жизнию,
обычною суетой дня и мирным спокойствием ночи, я вдруг, в один день, в один час, должен был ниспровергнуть этот порядок и ринуться в беспорядок жизни моряка?
К востоку от водораздела, насколько хватал глаз, все было покрыто туманом. Вершины соседних гор казались разобщенными островами. Волны тумана надвигались на горный хребет и, как только переходили через седловины, становились опять невидимыми. К западу от водораздела воздух был чист и прозрачен. По словам китайцев, явление это
обычное. Впоследствии я имел много
случаев убедиться в том, что Сихотэ-Алинь является серьезной климатической границей между прибрежным районом и бассейном правых притоков Уссури.
Вдова тоже приходила к отцу, хотя он не особенно любил эти посещения. Бедная женщина, в трауре и с заплаканными глазами, угнетенная и робкая, приходила к матери, что-то рассказывала ей и плакала. Бедняге все казалось, что она еще что-то должна растолковать судье; вероятно, это все были ненужные пустяки, на которые отец только отмахивался и произносил
обычную у него в таких
случаях фразу...
В один из карточных вечеров у отца об этом
случае заговорили чиновники. Все сочувствовали и немного удивлялись Долгоногову. Одни думали, что ему не сдобровать, другие догадывались, что, должно быть, у этого Долгоногова есть «сильная рука» в Петербурге. Отец с
обычной спокойной категоричностью сказал...
Дядя Максим был очень встревожен этим
случаем. С некоторых пор он стал выписывать книги по физиологии, психологии и педагогике и с
обычною своей энергией занялся изучением всего, что дает наука по отношению к таинственному росту и развитию детской души.
Тогда я вспомнил весьма
обычные драки собак из-за кости, причем третья собака, не принимавшая участия в свалке, пользуется всегда
случаем и уносит лакомую кость.
Всю дорогу до Мурмоса Груздев страшно неистовствовал и совсем не слушал утешений своего старого друга, повторявшего
обычные для такого
случая фразы.
Пошли
обычные при подобном
случае сцены. Люди ставили самовар, бегали, суетились. Евгения Петровна тоже суетилась и летала из кабинета в девичью и из девичьей в кабинет, где переодевался Николай Степанович, собиравшийся тотчас после чая к своему начальнику.
Полинька, успокоившись, была веселее обыкновенного и несколько нарушила свое
обычное молчание, скромно, но прехарактерно рассказав некоторые трагикомические
случаи своей жизни.
Это был единственный
случай, когда Митенька вышел из своего
обычного хладнокровия и чуть было не поссорился с своею покровительницей.
В течение следующих пяти, шести дней я почти не видел Зинаиды: она сказывалась больною, что не мешало, однако,
обычным посетителям флигеля являться — как они выражались — на свое дежурство — всем, кроме Майданова, который тотчас падал духом и скучал, как только не имел
случая восторгаться.
Девочка отмалчивалась в счастливом
случае или убегала от своей мучительницы со слезами на глазах. Именно эти слезы и нужны были Раисе Павловне: они точно успокаивали в ней того беса, который мучил ее. Каждая ленточка, каждый бантик, каждое грязное пятно, не говоря уже о мужском костюме Луши, — все это доставляло Раисе Павловне обильный материал для самых тонких насмешек и сарказмов. Прозоров часто бывал свидетелем этой травли и относился к ней с своей
обычной пассивностью.
Начался
обычный, любимый молодыми офицерами разговор о
случаях неожиданных кровавых расправ на месте и о том, как эти
случаи проходили почти всегда безнаказанно.
Хотя в Петербург он приезжал довольно часто, но со мной уже не видался. По-видимому, деятельность моя была ему не по нраву, и хотя он не выражал по этому поводу своих мнений с
обычною в таких
случаях ненавистью (все-таки старый товарищ!), но в глубине души, наверное, причислял меня к разряду неблагонадежных элементов.
Подпоручик слегка изумился при виде старика… О, что бы он сказал, если б кто шепнул ему в это мгновение, что представленный ему «артист» занимается также и поваренным искусством!.. Но Панталеоне принял такой вид, как будто участвовать в устройстве поединков было для него самым
обычным делом: вероятно, ему в этом
случае помогали воспоминания его театральной карьеры — и он разыгрывал роль секунданта именно как роль. И он и подпоручик, оба помолчали немного.
В кофейной Печкина вечером собралось
обычное общество: Максинька, гордо восседавший несколько вдали от прочих на диване, идущем по трем стенам; отставной доктор Сливцов, выгнанный из службы за то, что обыграл на бильярде два кавалерийских полка, и продолжавший затем свою профессию в Москве: в настоящем
случае он играл с надсмотрщиком гражданской палаты, чиновником еще не старым, который, получив сию духовную должность, не преминул каждодневно ходить в кофейную, чтобы придать себе, как он полагал, более светское воспитание; затем на том же диване сидел франтоватый господин, весьма мизерной наружности, но из аристократов, так как носил звание камер-юнкера, и по поводу этого камер-юнкерства рассказывалось, что когда он был облечен в это придворное звание и явился на выход при приезде императора Николая Павловича в Москву, то государь, взглянув на него, сказал с оттенком неудовольствия генерал-губернатору: «Как тебе не совестно завертывать таких червяков, как в какие-нибудь коконы, в камер-юнкерский мундир!» Вместе с этим господином приехал в кофейную также и знакомый нам молодой гегелианец, который наконец стал уж укрываться и спасаться от m-lle Блохи по трактирам.
— И опять-таки вы слышали звон, да не уразумели, где он! — перебил его с
обычною своей резкостью Марфин. — Сказано: «запретить собрания наши», — тому мы должны повиноваться, а уж никак это не касается нашего внутреннего устройства: на религию и на совесть узды класть нельзя! В противном
случае, такое правило заставит человека или лгать, или изломать всю свою духовную натуру.
— А я сенаторша! — привела Аграфена Васильевна
обычный свой аргумент, употребляемый ею в разных
случаях жизни.
Будучи поставлены между враждебных партий, из которых каждая угрожает каторгой, и не понимая, что собственно в нашем
случае от лих требуется, эти люди отрываются от своих
обычных занятий и всецело посвящают себя отгадыванию нелепых загадок.
Во всяком
случае палач перед началом наказания чувствует себя в возбужденном состоянии духа, чувствует силу свою, сознает себя властелином; он в эту минуту актер; на него дивится и ужасается публика, и уж, конечно, не без наслаждения кричит он своей жертве перед первым ударом: «Поддержись, ожгу!» —
обычные и роковые слова в этом
случае.
Случай вызывает интерес и даже сочувствие не только в посторонних, но и в офицерах, и потому начальники не решаются употребить
обычную дисциплинарную меру за отказ в повиновении.
После молебна, за которым горячо молились свекор и невестка, все приложились ко кресту; священник окропил молодых и всех присутствующих святой водой; начались вновь целованья и
обычные в таких
случаях речи: «Просим нас полюбить, принять в свое родственное расположение» и проч.
Все были заинтересованы. Вскоре, сев ужинать, мы продолжали обсуждать
случай. О таких вещах отлично говорится вечером, когда нервы настороже. Дэлия, сделав несколько
обычных замечаний иронически-серьезным тоном, явно указывающим, что она не подсмеивается только из вежливости, умолкла и стала слушать, критически приподняв брови.
Вернувшись домой, Гордей Евстратыч, после
обычного в таких
случаях чаепития, позвал Татьяну Власьевну за собой в горницу. Старуха по лицу сына заметила, что случилось что-то важное, но что именно — она никак не могла разгадать.
Гости поздравляли заикаясь и не договаривая приличных
случаю двусмысленных острот и
обычных прибауток.
И Максимка, который, по странной игре
случая, умел читать по складам, принимался, с
обычным перерубанием слов и перестановлением ударений, выкрикивать фразы, вроде следующей: «Но че́-ловек страстный выводит из сего пустого места, кото-рое он находит в тварях, совсем противные следствия.
Он смотрел, не возражая ей. В нём бушевало чувство недовольства собой. Он привык считать глупыми людей, не соглашавшихся с ним; в лучшем
случае он признавал их лишёнными способности развиться дальше той точки, на которой застыл их ум, — к таким людям он относился с презрением и жалостью. Но эта девушка не казалась ему глупой, не возбуждала его
обычных чувств к оппонентам. Почему же это? Он отвечал себе...
Во всяком
случае, приемы моего гостя составляли приятный контраст с
обычною назойливостью якутского поселенца, хоть для меня и было очевидно, что если б он не рассчитывал остаться у меня ночевать, то не стал бы вводить лошадь во двор, а привязал бы ее к городьбе, снаружи.
По-русски он говорил мало и довольно плохо, одевался в звериные шкуры, носил на ногах торбаса [Торбаса — мягкие оленьи сапоги мехом наружу.], питался в
обычное время одною лепешкой с настоем кирпичного чая, а в праздники и в других экстренных
случаях съедал топленого масла именно столько, сколько стояло перед ним на столе.
Станочники, вероятно, ждали с нашей стороны вспышки и
обычных проявлений авторитета, которые доказали бы им если не наше право, то степень нашего значения в мире повелевающих (грамотей на всякий
случай поместился сзади всех).
«Лёра, а мне можно съесть такую пилюлю?» — «Нет». — «Почему?» — «Потому что тебе не нужно». — «А если съем — я умру?» — «Во всяком
случае, заболеешь». Потом (чтобы успокоить читателя) обнаружилось, что пилюли — самые невинные, contre les troubles [Успокоительные (фр.).] и т.д. — самые
обычные барышнинские, но никакая нормальность их применения не вытравила из меня странного образа желтолицей молодой девушки, тайно наедающейся из комода сладкого ядовитого серебра.
Выпадали
случаи, столь
обычные в жизни торгового человека, что Гавриле Маркелычу деньги бывали нужны до зарезу; тогда всякий бы с радостью готов был одолжить его, но Залетов ни за что на свете копейки у чужих людей не брал.
— Позвольте у вас попросить огоньку! — вежливо обратился он к Шишкину, подвигаясь ближе чем на полскамейки. Тот молча подал ему папироску, с
обычною в таких
случаях готовностью.
Однако я слышу
обычное в таких
случаях возражение: возможна и существует атеистическая религия [Термин Э. Геккеля, употребленный им в его популярной книге «Мировые загадки».], утверждающая своей основой не Бога, но небытие, ничто, и религия эта имеет мировое значение, считает сотни миллионов последователей: это — буддизм.
«Но, милостивый государь, что же такое, прости господи, романтика, если ваша книга не романтика? Ведь за вашим пессимизмом уже прелюдирует и
обычный романтический финал — разрыв, крушение, возвращение и падение ниц перед старой верой, перед старым богом… Да разве ваша пессимистическая книга не есть сама часть антиэллинизма и романтики, сама нечто «столь же охмеляющее, сколь и отуманивающее», наркотик во всяком
случае?» И в самом деле, послушаем (следует цитата из «Рождения трагедии...
Это —
обычный путь запоздавших гольдов-соболевщиков в том
случае, когда им надо возвращаться из прибрежного района на Амур.
Наконец, сегодня выдался к тому удобный
случай. Гросс в наказание за шалости засадил мальчиков учиться и лишил их
обычного удовольствия купанья. Этим и воспользовались наши шалуны. Приблизившись на цыпочках к комнате гувернера, они не рискнули, однако, открыть дверь сразу, а Юрка, как самый смелый из них, нагнулся и заглянул в замочную скважину.
В тех
случаях, когда около князя все веселилось, был весел и сам он, хотя нередко среди веселья внезапно подвергался припадкам своей
обычной скучливости и раздражительности.
Большой вечер у полковницы Капитолины Андреевны Усовой по
случаю шестнадцатилетия ее младшей дочери Веры состоялся лишь через месяц после назначенного дня, ввиду постигшей новорожденную легкой болезни, и отличался
обычным утонченным угодничеством самым низким страстям развратных богачей.
К горестному чувству о потере отца присоединились
обычные в этом
случае заботы о погребении его.
Позор, преступление считается до того
обычным среди того общества, в которое ввел ее муж, что самые гнусные предложения в этом смысле делаются с наивной улыбкой, превращающейся в не менее наивное недоумение в
случае отказа.
После первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась
обычная в таких
случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя.
Правда, и в нашу тюрьму, сквозь ее высокие стены, проникает иногда веяние того, что люди невежественные называют
случаем или даже роком и что является только необходимым отражением общих законов, но потрясенная временно жизнь быстро возвращается в свое
обычное русло, как река после разлива.